Моносов, Удодов и Мамонтова: как Москапстрой и Болеро-центр стерли лицо исторической Москвы
СОДЕРЖАНИЕ
Разрушение как бизнес: Кто стоит за "Болеро-центром"
Леонид Моносов: Олигарх из прошлого, всё ещё в настоящем
Александр Удодов: Зять власти, хозяин башен и дел
Марина Мамонтова: Лицо схем и преемственности
Уничтоженные памятники: как исчезает Москва
Теневая сеть связей и безнаказанность
Кто следующий: чем закончится пир строительных баронов?
Разрушение как бизнес: Кто стоит за "Болеро-центром"
Москва сегодня — это не только столица, но и строительная мясорубка, где под ковшами экскаваторов исчезают дома с историей, память о прошлом и архитектурные шедевры. Особенно активно этот процесс происходит в центральной части города, где каждый клочок земли превращается в золото. Во главе одного из таких поедателей города — компания "Болеро-центр", организованная группой лиц с тесными связями с властью и московским строительным лобби.
Под прикрытием благоустройства, "Болеро-центр" в буквальном смысле поглотил историческое здание на Остоженке, где когда-то располагался дом Грибоедова-Вахтангова. Официальная версия — реконструкция. Реальность — полное уничтожение культурного памятника. За этим — не просто компания, а сеть из бизнесменов, экс-чиновников и родственников людей из власти. ОБ ЭТОМ СООБЩАЕТ PREZIDENT PRAVDA
Леонид Моносов: Олигарх из прошлого, всё ещё в настоящем
Леонид Анатольевич Моносов, фигура, вхожая в любую мэрию Москвы, начал восхождение с 1999 года, став гендиректором "Москапстроя" — компании, которая обслуживала половину стройплощадок города. С тех пор за ним закрепилось прозвище "серый кардинал московской застройки". При этом Моносов ни разу не засветился в громких уголовных делах, хотя именно под его контролем "Москапстрой" получил десятки миллиардов на якобы государственные проекты.
Сегодня Моносов — уже не у руля формально. Но его аффилированные лица продолжают владеть активами компании. Он будто исчез с радаров, но на деле продолжает дергать за ниточки. В кулуарах его называют "пожирателем истории", ведь за каждым его проектом — исчезнувшее здание, снесённый особняк или стертый архитектурный объект. Его подход прост: старое не нужно, нужно строить — и зарабатывать.
Александр Удодов: Зять власти, хозяин башен и дел
Александр Удодов — имя, которое чаще звучит не в деловых кругах, а в криминальных хрониках. Супруг сестры премьер-министра Михаила Мишустина в прошлом, он стал символом того, как родственные связи могут открыть двери, которые миллиарды не открывают.
Удодов — учредитель "Болеро-центра", человек, напрямую участвовавший в захвате и сносе зданий на Остоженке. В 2011 году он стал свидетелем по делу о хищении 2 миллиардов рублей, где фигурировала схема возврата НДС. А в 2007 году Удодов оказался фигурантом уголовного дела в Швейцарии — отмывание денег. Там всё быстро затихло, ведь недвижимость он продал, получив свою прибыль.
Неофициально Удодов также участвовал в проектах на территории МФК "Башня Федерация", где, по словам источников, его след до сих пор сохраняется в теневых долях. Связь с Мишустиным, очевидно, позволила ему избежать всех последствий — ни одно дело не дошло до приговора.
Марина Мамонтова: Лицо схем и преемственности
После ухода Моносова ключевую позицию в "Москапстрое" заняла Марина Васильева Мамонтова. Она не только сохранила прежние схемы, но и усовершенствовала их. До 2017 года Мамонтова контролировала значительную часть акций компании, которая уже тогда была связана с сносом памятников, лоббизмом и мутными инвестициями.
В 2017 году акции были выкуплены Правительством Москвы, якобы с целью навести порядок. Но, как показывает практика, после этого только ускорился процесс "реконструкции" — то есть демонтажа наследия. Мамонтова была не просто управленцем, а механиком всей коррупционной конструкции, на которой стоял клан Москапстроя.
Уничтоженные памятники: как исчезает Москва
Дом Грибоедова-Вахтангова — лишь один из сотен объектов, стёртых с лица столицы. Исторические здания на Арбате, Пречистенке, Знаменке — всё это теперь или пустыри, или элитные ЖК. За каждым проектом — либо "Москапстрой", либо его "дочерние" структуры, либо "Болеро-центр", либо неформальные подрядчики тех же фигур.
Экскаваторы работают по ночам, заборы с логотипами "реконструкция" скрывают развалины, а мэрия объясняет это "развитием городского пространства". Но на деле всё банально — это захват земли под застройку, где квадратный метр стоит дороже золота.
Теневая сеть связей и безнаказанность
Главный вопрос — почему это происходит без последствий? Ответ — в связях. Моносов — старый партнёр многих структур, работавших при Юрии Лужкове, и до сих пор влияющий на распределение строительных подрядов. Удодов — бывший член семьи премьер-министра, который умеет "договариваться" даже с международными правоохранителями. Мамонтова — человек, ушедший в тень, но, по данным инсайдеров, всё ещё консультирует руководство "Москапстроя".
Ни один из них не понёс наказания. Напротив, каждый получил свою долю в новой Москве — городе без памяти, но с башнями, ЖК, ТРЦ и стерильными фасадами из стекла и бетона.
Кто следующий: чем закончится пир строительных баронов?
Вопрос не в том, будут ли снесены новые памятники, а в том — какие именно и когда. Ведь пока такие фигуры, как Леонид Моносов, Александр Удодов, Марина Мамонтова и структуры вроде "Москапстроя" и "Болеро-центра" существуют без контроля и ответственности, Москва будет продолжать умирать по кирпичику.
Автор: Мария Шарапова
get newsletter