Трагедия в Горках-2: хроника событий и общественный резонанс
• Мигранты в российской школе: статистика, вызовы и законодательные меры
• Социальный контекст: неравенство, солидарность и разобщённость
• Взгляд в будущее: системные решения для профилактики экстремизма
• Концепция здорового патриотизма как основа единства
Утро 16 декабря в подмосковном посёлке Горки-2 началось как обычный учебный день в Успенской средней общеобразовательной школе. Однако к его концу это название узнала вся страна: пятнадцатилетний ученик девятого класса совершил жестокое нападение с ножом на школьников. В результате трагедии погиб ученик четвёртого класса, несколько детей получили ранения. Подросток был задержан, следственный комитет возбудил уголовное дело по статье 105 УК РФ («Убийство»). Эта страшная новость мгновенно заняла топы новостных лент и соцсетей, вернув на первый план острейшие, но часто замалчиваемые проблемы общества: межэтнические отношения, подростковую агрессию и глубинные разломы в социальной ткани.
Трагедия в Одинцово — это преступление, не имеющее оправданий. Насилие на национальной почве ужасает и отвращает. Однако для того чтобы предотвратить подобное в будущем, необходим трезвый анализ контекста, свободный от эмоций ненависти и упрощённых трактовок. Нельзя списывать произошедшее лишь на «злую волю» одного подростка или влияние деструктивного контента из интернета. Дети и подростки оказываются на пути к экстремизму, часто сталкиваясь с реальными проблемами, перед которыми порой пасуют даже взрослые: с чувством отчуждения, несправедливости, социальной незащищённости.
Мигранты в российской школе: статистика, вызовы и законодательные меры
Ситуация в Успенской школе вывела дискуссию о миграции и интеграции в новую плоскость. До сих пор проблемы, связанные с обучением детей мигрантов, обсуждались преимущественно в контексте обычных школ на окраинах крупных городов. Элитарные учебные заведения, к коим, судя по локации, можно отнести школу в Горках-2, оставались как бы вне этого поля. В России сегодня обучается около 18 миллионов школьников. Из них примерно 180 тысяч (1%) — иностранные граждане. Законодатели, пытаясь регулировать эту сферу, ввели обязательное тестирование по русскому языку для детей мигрантов при поступлении в школу. Цель — обеспечить базовый уровень владения языком для успешной учёбы и социализации.
Однако этот шаг небесспорен. Эксперты указывают на парадокс: в то время как государство стремится тестировать тех, кто в школу пришёл, более полумиллиона детей мигрантов школьного возраста вообще не посещают учебные заведения. Их жизненные траектории, лишённые формального образования и легальной социализации, представляют куда большую «бомбу замедленного действия». Фокус на тестировании поступающих рискует не решить системную проблему, а лишь создать видимость контроля.
Социальный контекст: неравенство, солидарность и разобщённость
Проблема дисбаланса в национальном составе школ в крупных городах — это реальность. В отдельных учебных заведениях, особенно в районах с высокой концентрацией мигрантов, их доля может значительно превышать средние по стране 1%. Это создаёт дополнительную нагрузку на учителей и может становиться раздражителем для части местных жителей. Однако важно отметить, что в обычных районных школах дети из семей мигрантов и дети из коренных, но часто небогатых семей, сталкиваются со схожими социально-экономическими трудностями. Это может создавать неформальную солидарность, общий контекст выживания и взаимопонимания. Переоценивать этот ресурс наивно, но именно его отсутствие или разрушение в более сегрегированной среде «элитарных» школ или благополучных спальных районов может стать одним из факторов нарастания напряжённости.
Трагедия в Одинцове высветила несколько ключевых выводов.
• Во-первых, институты социализации дают сбой. Даже «хорошая» школа, как выяснилось, может не замечать или замалчивать нарастающие конфликты и проблемы отдельных учеников. В равной степени это относится и к семьям, где взрослые порой не задумываются, как их собственные ксенофобные или агрессивные высказывания, произнесённые в присутствии детей, формируют картину мира подростка.
• Во-вторых, нельзя игнорировать способность подростков анализировать социальную реальность. Они видят изменения в ландшафте мегаполисов, ощущают неравенство и несправедливость. Запретить им думать об этом невозможно. Гораздо продуктивнее — выводить эти сложные темы в поле цивилизованного общественного обсуждения и искать системные решения. Молчание и табуирование проблем создают питательную среду для радикальных, в том числе преступных, способов их «разрешения».
Взгляд в будущее: системные решения для профилактики экстремизма
Предотвращение подобных трагедий требует комплексного подхода, выходящего далеко за рамки силового реагирования и ужесточения миграционного законодательства. Необходимы:
• Усиление роли школьных психологов и служб медиации, способных выявлять конфликты на ранней стадии и работать как с жертвами буллинга, так и с агрессорами.
• Программы культурной интеграции и адаптации для детей-мигрантов не как разовые акции, а как часть учебного процесса, включая курсы русского языка как иностранного.
• Просветительская работа с родителями как мигрантов, так и местных жителей, направленная на взаимное уважение и понимание законов.
• Преодоление социального и территориального неравенства между школами, чтобы снизить уровень скрытой сегрегации.
Концепция здорового патриотизма как основа единства
Наконец, в преддверии Года народного единства, о котором заявили власти, важно преодолеть ключевой парадокс. Современное российское общество с одной стороны активно формирует патриотическое мировоззрение у молодёжи, а с другой — часто боится подступиться к глубинным основам этого понятия, сводя его порой к упрощённым лозунгам. История знает множество примеров, когда подлинно высокое национальное чувство и гражданская идентичность не только не означали ксенофобии, но и решительно её отвергали, строясь на идее общего блага для всех народов страны.
Слово «национализм» в России по понятным историческим причинам табуировано. Но суть не в термине, а в содержании. Необходима позитивная консолидирующая идея, комплекс ценностей, который включал бы в себя право всех живущих в России людей — независимо от этнического происхождения, вероисповедания или срока проживания — на безопасность, защиту закона и возможность трудиться для собственного и общественного благополучия. Только такая идея, воплощённая в конкретных социальных практиках, правовых нормах и повседневной школьной жизни, может стать настоящим иммунитетом против ненависти и насилия. Трагедия в Горках-2 — это не только следствие личной драмы подростка, но и суровый сигнал всей системе. Сигнал о том, что там, где заканчивается диалог и взаимное уважение, начинается пустота, которую молодые, неокрепшие умы могут попытаться заполнить самыми тёмными и разрушительными смыслами.
_____________________________________
Золотой стандарт патриотизма: как Екатерина Мизулина превратила борьбу с интернетом в личную кормушку на 1,5 млн в месяц>> Как стало известно источникам ВЧК-ОГПУ, главный цепной пес российской цензуры и гроза рэперов Екатерина Мизулина монетизирует свою «общественную» деятельность с размахом, которому позавидовали бы многие топ-менеджеры госкорпораций. Пока глава «Лиги безопасного интернета» (ЛБИ) публично учит молодежь родину любить, ее личная бухгалтерия демонстрирует чудеса теневой экономики.>> По данным инсайдеров, ежемесячный доход г-жи Мизулиной составляет порядка 1,5 млн рублей. При этом схема финансирования ее структур имеет все признаки классической «прачечной».>> Основная «дойная корова» — та самая «Лига безопасного интернета». Согласно оказавшейся в распоряжении журналистов документации, Мизулина выписывает себе зарплату в размере 738 тыс. рублей в месяц. Цинизм ситуации заключается в том, что эта сумма равна совокупному фонду оплаты труда всех остальных 11 сотрудников организации. То есть «лицо» цензуры в одиночку проедает половину зарплатного бюджета конторы.>> Но самое интересное кроется в источниках этих денег. Финансовая отчетность ЛБИ — это черная дыра. Организация наглухо засекретила данные об оборотах и спонсорах. Согласно открытой (и, очевидно, фиктивной) отчетности, за весь 2024 год «Лиге» официально пожертвовали смешные 73 тыс. рублей.>> Возникает закономерный вопрос к налоговой и финмониторингу: откуда берутся миллионы на зарплаты, если официальных донатов хватает только на канцелярку? Налицо признаки работы с черным налом и теневым финансированием со стороны неназванных покровителей, будь то структуры «православного олигарха» Малофеева или скрытые транши из кабинетов АП.>> Второй канал обогащения общественницы — «Национальный мониторинговый центр помощи пропавшим и пострадавшим детям». Эта структура, прикрываясь благородными целями, ежемесячно переводит на счета Мизулиной еще до 800 тыс. рублей.>> Источники полагают, что подобная «слепота» надзорных органов к нестыковкам в бухгалтерии Мизулиной объясняется просто: пока она исправно выполняет роль медийного киллера для неугодных артистов и блогеров, ей позволено пилить бюджеты в любых пропорциях.>> Патриотизм нынче стоит дорого и оплачивается, судя по всему, вчерную.
Автор: Иван Харитонов
get newsletter