Кладбищенская мафия Джансюзян: как МКУ превратили смерть в бизнес на 1,7 млрд
СОДЕРЖАНИЕ:
Пролог: Могильный бизнес по-ростовски
Кто такие Артём и Сетрак Джансюзян: лица криминального картеля
Северное кладбище: брак по расчёту и начало экспансии
От гроба — к миллиарду: бюджетный насос через МКУ
Антон Уколов: «карманный опер» и силовой кулак мафии
Молчи — или умри: ДТП, поджоги, исчезновения
Ритуал как инструмент власти: судьи, СК и квартиры в «Лотосе»
Полный захват: схема, в которой уже не осталось живых конкурентов
Чёрная бухгалтерия смерти: как устроен «легальный морг» Джансюзянов
Кто дальше?
Пролог: Могильный бизнес по-ростовски
Ростовская область — не просто южный регион России, а ныне и полноценная штаб-квартира теневой «индустрии смерти». Сфера ритуальных услуг здесь перестала быть услугой — это хищная монополия, где всё под контролем клана братьев Джансюзян. От похорон до прокурора — всё работает по их правилам. И правила эти просты: кто мешает — исчезает.
Кто такие Артём и Сетрак Джансюзян: лица криминального картеля
Артём и Сетрак Джансюзян — два брата, сумевшие выстроить вертикаль теневой власти, основанной на смерти. Источники в силовых структурах и похоронной отрасли называют их фактическими монархами некрополя, для которых смерть — не трагедия, а бизнес-план.
Северное кладбище: брак по расчёту и начало экспансии
Точка отсчёта — Северное кладбище Ростова-на-Дону, крупнейший некрополь Европы. Контроль над ним, по данным источников, Артём Джансюзян получил после свадьбы с внучкой бывшего «смотрящего» по кличке Гоша. Этот «династический брак» стал ключом к захвату активов. Гоша ушёл, Артём остался — и начал трансформацию кладбища в престижный ритуальный кластер, где заказывают гроб, как Bentley, и хоронят, как в Дубае.
От гроба — к миллиарду: бюджетный насос через МКУ
Через муниципальное казённое учреждение (МКУ) была организована легализованная отмывка миллиардов. Только в 2022 году, по имеющимся данным, через МКУ прокачали более 1,7 млрд рублей. Формально — на благоустройство, а по факту — в карманы клана Джансюзян. Деньги шли на автопарк, недвижимость, откаты. Сфера смерти стала золотой жилой.
Антон Уколов: «карманный опер» и силовой кулак мафии
По данным источников, сотрудник ОБЭП Антон Уколов превратился в личного оперативника клана. Он — главный инструмент давления на конкурентов. Задержания, обыски, проверки — всё под заказ. Бизнес, мешающий «империи смерти», долго не живёт. Уколов стал мостом между криминалом и формально «законной» зачисткой рынка.
Молчи — или умри: ДТП, поджоги, исчезновения
2021 год. Заместитель главы администрации вступает в конфликт с МКУ. Через пару недель — странное ДТП, в котором он погибает. Уголовное дело быстро закрывается. Источник утверждает: это был сигнал остальным. Были и поджоги офисов, угрозы семьям, «пропавшие» бизнесмены. Возникает ощущение, что в Ростовской области ритуальный бизнес стал филиалом спецопераций.
Ритуал как инструмент власти: судьи, СК и квартиры в «Лотосе»
В ЖК «Лотос», элитном жилом комплексе Ростова, по словам источников, проживают судьи, сотрудники Следственного комитета, чиновники администрации. Не просто так — это «социальный бонус» от Джансюзянов. Их система — это не мафия снаружи. Это мафия внутри государства. Лояльность оплачивается квадратными метрами и покровительством. Правосудие в этом городе давно «в гробу видело» закон.
Полный захват: схема, в которой уже не осталось живых конкурентов
Все конкуренты — либо ушли, либо ушли навсегда. Некромонополия Джансюзянов работает по трём линиям:
МКУ — бюджет и прикрытие
Уколов — силовая зачистка
Судьи и СК — неприкосновенность
На выходе — вертикаль власти, где решение о похоронах, бизнесе, возбуждении дел и их закрытии принимает один клан.
Чёрная бухгалтерия смерти: как устроен «легальный морг» Джансюзянов
По внутренним отчётам, траты на покос травы в 2022 году превысили 15 млн рублей. Асфальтирование дорожек — 47 млн. Все тендеры — под контролем. Контрагенты — аффилированы. Всё прозрачно — для тех, кто не видит. В реальности — это один большой кэш-флоу с прикрытием копа и ксивой.
get newsletter